Про «я» и «мы» в отношениях.
«Мне нужно побыть одному» — внутри семейных отношений это было раньше каторгой для меня. Только полное слияние и полная зависимость, только хард кор) От этого движения к отъединению партнера я попадала в свою детскую травму — уход папы из семьи. Снова и снова оказывалась там «недоупавшей», недопрожившей ту боль и застрявшей в ней, как белка в колесе. В лице моего мужчины папа снова уходил, и снова, и снова. Я не могла отделить потребность партнера в личном пространстве от брошенности, предательства, ухода. Так было раньше.
—-
— «Мне нужно побыть одному» говорит он. Хорошо. Я тоже периодически чувствую такую потребность и это говорю. И нахожу возможности. Потому что у меня появилась я. И на столько, на сколько у меня есть «я», на столько я готова отдать ему — его самого.
Каждому из нас нужно время и пространство на «побыть с собой». Потому что с образованием «мы» — «я» не исчезает. Оно все так же живо и все так же нуждается в своем личном пространстве, времени и внимании. Оно, в любом случае, будет жить своей жизнью, но, если оно под запретом в «мы», то эта жизнь будет тайной, исподтишка. Если человек не сможет говорить своему партнеру о потребности побыть с самим собой прямо и не будет находить возможности для этого, то он будет находить другие способы, обходные.
Скандалы, которые якобы послужили причиной ссоры и временного разъединения, например. Или работу с частыми командировками, якобы «ну вот такая работа, что я поделаю, я тут ни при чем». Есть, правда, еще варианты. Когда человек не осознает потребность побыть одному. Когда с собой оставаться не хочется. Когда «нет» потребности. Про каждый этот случай можно говорить отдельно. Но и я, и он на данном этапе — из тех, у кого эта потребность очевидна.
«Мы» не повод исчезновения «я».
Он говорит «мне надо побыть одному». И мы придумываем — сейчас это можно реализовать через то, чтобы спать в разных комнатах. Я люблю и ценю эти моменты. Хотя, в них еще есть отголоски боли. На столько, на сколько еще есть внутри недоверия папе в нём, моему папе, который бросил. Но папы в нем осталось на много меньше, чем раньше… Потому, когда ему нужно уединение, я занимаюсь своими делами и интересами, не падая. Я ловлю моменты тоже побыть одной. И в какой-то момент, уже после нашего «бытия по одиночке», захожу к нему в комнату, тихонько залезаю под одеяло, лежу и любуюсь.
Я попадаю в знакомую атмосферу — атмосферу его дома, когда мы еще жили раздельно. Это не внешняя расстановка предметов, это энергетика. Это энергия его «я», разлитая в пространстве. Тот человек, такой любимый, такой для меня особенный — вот он, снова здесь. В нашем «мы» он размывался, и я размываюсь в нашем «мы». А здесь, когда он какое-то время побыл один — максимальная его концентрация.
Как же это здОрово, что он есть, продолжает существовать. Тот, кого я выбрала.
3 января 2017 г.